The Tallest Man On Earth “There’s No Leaving Now”
Dead Oceans; 2012
В малоизвестном, но тем не менее абсолютно чудесном флэш-мультфильме от создателя «Масяни» Олега Куваева «Магазинчик Бо» (которому «Масяня»,
кстати, в подметки не годится), есть эпизод, где преступник, глядя на некую
картину, плачет, причетая: «Не могу больше ни грабить, ни убивать… какая
красота!» Примерно такое же впечатление производили первые два альбома
шведского менестреля Кристиана Мэтссона, выступающего под псеводонимом The
Tallest Man On Earth – на них звучал
простой и близкий каждому фолк, который ты будто когда-то слышал, но никак не
можешь всопмнить где – возможно, в прошлой и непременно счастливой жизни.
Однако, слушая “There’s No Leaving Now” плачешь уже не от счастья, а,
скорее, от того, что знаешь, как хорошо бывает.
Когда Мэтссон только появился, казалось,
что он, как Роберт Джонсон когда-то, встретил дьявола на одиноком перекрестке в
мрачной шведской глуши: потому что как еще объяснить то, что одна его гитара
звучала за целый оркестр, а за одну песню, как писал критик Стивен Доснер, он
делал больше, чем Arcade Fire за целый альбом. Мэтссон играл не просто на носовом платке – на кончике
иголки. И потом, было удивительно каким образом этот «уроженец северного
полюса» (как он сам охарактеризовал себя в композиции “King Of Spain”) пишет и поет так, будто, как пелось в
совсем другой песне, «был рожден и вырос в шахтерской деревушке в Кентукки, жевал жесткие бобы и кукурузный хлеб». На своих предыдущих записях он задал
такую высокую планку, что, пожалуй, ему и стоило зацементироваться или – если
угодно – забронзоветь сразу после выхода EP “Sometimes the Blues is Just
A Passsing Bird” в 2010 году и
никогда больше не возвращаться в студию. И стать легендой. Похожая история
произошла с Джеффом Мангумом и его группой Neutral Milk Hotel, которые после выхода более или менее
лучшего альбома на свете “In The Airplaine Over The Sea” не записали больше ни звука. Однако Мэтссон решил
пойти по другому пути.
Понятно, что музыканту нужно было куда-то
двигаться и как-то развиваться, и на “There’s No Leaving Now” он, в
общем, делает все правильно. По сути он действует как Боб Дилан на “Bringing It
All Back Home” – аккуратно добавляет
ритм-секцию и электрогитару, и вполне держится в рамках собственного стиля и собственной
мифологии. Просто это больше не работает. Здесь он ни разу не остается наедине
со своей гитарой – всегда что-то звенит или переливается на периферии – что
лишает песни того ощущения интимной близости, которое присутствовало на предыдущих
альбомах. Это коллекция великолепных фолк-номеров, максимально близких к
стандартам, композиций, которые будто когда-то напевали твои бабушка или мама,
укладывая тебя спать. Но Мэтссон больше не поет их так, как будто это последние
песни его жизни – и от этого слушать его больше не хочется. Даже несомненно
мощный титульный трек, который является фортепианной балладой – второй в
карьере Метссона – звучит, по сравнению с первым опытом, не как ангельский
гимн, а как хороший лирический рок-номер родом из восьмидесятых. А
восьмидесятые и ангелы – взаимоисключающие понятия.
В финале “There’s No Leaving Now”
слышно, как Мэтссон откладывает гитару – в точности как Мангум на последних секундах
“In The Airplaine Over The Sea”. Хотя, нет, в точности как Мангум было бы, если
бы это произошло в финале предыдущего альбома.
Комментариев нет:
Отправить комментарий